Четыре часа утра, последний день июля, городишко на Приполярном Урале.
По улице бредет человек. Ноги его не слушаются, отказываются идти даже по ровному асфальту. Четырехглавая не разгибает колени, икроножная не толкается стопой, передняя поверхность голени просто умерла. Человек кое-как поочередно выбрасывает ноги вперёд, передвигается. В руках - хлеб(!), сладости, и бутылка пива!!!
Человек счастлив!!!
Он со своей верной половиной провел три недели в горах. Боролся с полуметровыми хариусами, дикими ордами мошки и комара, постоянным искушением начать карабкаться на очередную гору, куда карабкаться не надо.
И вот, всё!!! Напрягшись, в два дня он вышел, вывел нахлебавшуюся впечатлений подругу жизни, да ещё вынес на себе множество даров природы, за что от ног отдельное спасибо.
Человек счастлив...
-----------------------------------------------------------------------------------------
Будем считать, что наше путешествие началось с этого момента, когда был сделан первый кадр. Произошло это не где попало, а в кондитерской в Нижнем Новгороде, над названием которой потешался сам Задорнов, кондитерская Ла-Рошель. Всё чинно, благородно, ни за что не подумаешь, что эта девушка совсем скоро вслед за ненормальным мною будет топтать вершины, материть насекомых, ловить и поедать во всех мыслимых и немыслимых видах приготовления здоровенных хариусов
Спустя долгое время. Гуляние по Нижнему, долгая поездка на поезде, заброска на вахтовке позади. Прибыли в горы в четыре дня, и, не долго думая (погода была хорошая, что редкость, и долго думать не желательно), полезли в гору.
Перед горой - многими хоженый, всем известный, истоптанный маршрут. За горой - почти неизвестность, а главное - нехоженность. Надо лишь перейти через неё, гору, точнее, через целый хребет.
Ручьи, водопады. Всё это присутствовало, хотя и в меньшем, чем обычно, количестве, из-за жаркого лета.
Про умного, который в гору не пойдёт, это не к нам. Мы не только пойдём, но и выберем самый сложный маршрут.
Подъём идёт справа налево. Даже не сильно разбирающиеся в картах люди сообразят, что означает плотность линий на карте. Маленький кружок – ночёвка.
Итак, на хребет поднялись в самом крутом месте. И почти в самом высоком. Зачем, обьяснить не смогу. Это так же необьяснимо, как то, зачем вообще туда идут. Ну вот надо, и всё тут. В прошлом году ничего подобного по сложности восхождения у нас не было.
Крутизна склона сама по себе терпима. Но тут она сочеталась со зловредностью поверхности. Огромные камни, между ними осыпные участки мелкого камня. На этих участках надо было найти устойчивые островки среднего камня, и перебираться от одного к другому.
Чего стоил этот подъём некоторым из нас, рассказать невозможно. Слава Богу, живы.
Вот правее снежника мы и поднимались.
Заночевали на самой вершине. Была уже полночь, и не было уже ни одной силы для продолжения банкета. А ещё была очень удобная, закрытая от ветров площадка.
Утром задокументировали факт пребывания в этой точке пространства двоих ненормальных. Погода вполне обычная, дождь. Не считая первого вечера был ещё всего один день без дождя. Он легко приходит, но, зачастую так же легко уходит.
И пошли дальше. Предстоял спуск.
По карте рельеф в месте спуска в долину ручья представлялся довольно-таки плавным. Вот только по карте нельзя было определить, что там сплошной крупный курумник. Шагать с камня на камень, когда размеры большинства камней несколько метров, не очень-то удобно. Шёл сильный дождь, подгоняемый сильным ветром. Вспомнилось, что сегодня пятница, тринадцатое.
За какое время был преодолён курумник, не замечали. Наше дело преодолеть, всё остальное лишь отвлекает.
Рано или поздно дожди вытекают, ветер сдувается, курумники заканчиваются. И вот уже ручей, со вполне комфортной тропой по берегу, шумит не где-то под камнями, а красуется на поверхности.
На его берегу и заночевали. И не пожалели, что задержались. Удобное было местечко.
А утренний вид затопленной туманом долины реки просто околдовал.
День оказался солнечный и сильно ветреный, что немного разогнало кровососов. Мы просто отдыхали, наслаждались общением с природой и друг с другом. К реке пошли лишь вечером.
В шесть вечера почти по расписанию вылезала мошка. Комар был всегда, на часы он не смотрел.
Про насекомых, пожалуй, отдельно. Они в этом году достойны лирического отступления.
Ничего подобного не испытывал. Постоянно рой желающих залезть к тебе куда-нибудь поглубже под одежду, и там выгрызть клок твоей любимой плоти. Это я про мошку. Вся одежда плотно затягивается, на руки-ноги одеваются резинки. Только мазаться, это маловато, она умудряется лезть в глаза, на губы, в уши. Накомарник весьма желателен. Под него лезут, но не в таких количествах. Когда вечером снимаешь сапоги, то выгребаешь из них чёрную массу из тел падших бойцов.
Комары стараются не отставать в жажде крови. Причём кусать стараются всё, что попадётся, даже не принюхиваются.
Слепня и гнуса было мало.
Вся эта шатия-братия преклоняется только перед очень сильным ветром, прячется от него в траве. Остановишься, и к тебе на ноги уже кто-то карабкается.
Очень скоро на реке выявилась кучка смежных проблем.
Первая – отпускать крупного хариуса почти бессмысленно. Он же крупный, а значит очень сильный и злой. Утомлять в воде не получалось, трепыхался, не уставая. Что бы изъять у него приманку, требовалось чуть ли не всем телом на него наваливаться на берегу. Какой из него после этого жилец?
Вторая – ловился почти только крупный хариус, настоящие чушки, кило-полтора. Нет, мелкий, разумеется, тоже присутствовал в реке. Но какой-никакой нажитый в прежние годы опыт, знание этой рыбы позволяли ловить крупного.
Третья проблема – очень трудно заставить себя не ловить хариуса. Когда ты видишь, что вон в той струе обязан стоять крупняк, что от тебя требуется правильно занять позицию, точно бросить, и аккуратно провести приманку в нужном месте на нужной глубине, и он твой, то трудно удержаться, не проверить теорию практикой.
На заднем плане не хухры-мухры какие-нить, а вовсе даже почти женьшень, а точнее, золотой корень. Приходилось тщательно глядеть под ноги, что бы краснокнижное чудо не затоптать. Оно там везде.
Завтрак туриста. Он же ужин рыбака.
Забраться в порог, ловить в нём, стоя, как дальневосточный мишка в ход лосося. Вокруг горы, и никого, кроме нас. Обалденно!
Совсем недалеко от нас находились мои усинские друзья, с которыми ходили в том году. Планировали обязательно увидеться с ними, но обострение у Наташи старой спортивной травмы на несколько дней сделало нашу группку не ходибельной, а лишь ползающей.
Что не мешало нам любоваться постоянно меняющейся, показывающей непрерывный калейдоскоп красот природой.
В кулинарном отношении хариус бесподобен. Вкусен в любом виде, позволяет фантазировать, творчески относиться к процессу приготовления. Поджарочка из деликатесных деталей на завтрак, самое то.
О том, что на свете существуют человеки помимо нас, регулярно напоминали самолёты.
Природа, судьба, всевышний, или местные духи, в общем, кто во что верит, постоянно отзывались на наши просьбы.
Хотелось, что бы насекомые утихомирились, и для нас начались сильные ветра. Получалось искупаться в горячей водичке под открытым воздухом, не будучи съеденным заживо. Распалилось солнышко, позволив искупаться в реке.
Хотелось, что бы насекомые утихомирились совсем, и ветра усилились. Палаточка застонала. Пришлось построить ветрозащитный забор из ивняка. Палаточка отдышалась.
С улучшением состояния колена расширялся круг посещаемых нами мест.
Выводить крупняка, это неизменно вызывало восторг. Как он жмёт ко дну, не давая даже поднять себя к воздуху!
Солнце скрывается за горизонтом совсем не надолго, долго подсвечивая облака, в отличие от наших мест, где послезакатные красоты демонстрируются считанные минуты.
Сколько ягоды было, не поддаётся описанию! Даже не надо смотреть под ноги. Если хочешь перекусить, просто присаживайся, там, на земле, тебя уже ждёт спелая голубика, а быть может черника или морошка. Черники, морошки объелись. Голубики – обожрались, по крайней мере я.
Тетерева, взлетающие из-под ног. Мишки, оставляющие поблизости метки. Зайки, как будто впервые человека видевшие. Стоило нам просто уйти в сторону от общепринятой тропы, и мы – в затерянном мире.
Особо упорный боец. Оказался азиатской разновидностью хариуса. Единственный измеренный, 52см от основания хвоста до кончика рыла. Остальные не сильно ему уступали.
Да не сложится у читателя впечатление, что хариуса ловить легко.
Для примера: приходят к нам в гости оленеводы, первые человекообразные, увиденные нами за прошедшие к тому времени пару недель. Помимо чая и ухи получили от нас вертушек разных, без сомнения рабочих. Палки у них были, не супер, но нормальные. Катухи – простенькие мясорубки. В общем, лови, не хочу, этого снаряжения было вполне достаточно. Так не ловили же! На наших же местах, где ловилось до и после них. Одного за пару дней вымучили. Пришлось вместо вертушек угощать их пойманной в этот день рыбой.
Съесть сердце и печень такого соперника мне не повредит. Буду теперь бесстрашно кидаться на всё вращающееся, мелькающее рядом.
Чудо-юдо без грудных плавников.
Та же самая река, причём не ниже по течению, как можно решить по плавности течения, а выше.
Пойдёшь правее, в долину, видимую за деревом, выйдешь к леднику, из которого в реку впадает ручей. Пойдёшь левее, выйдешь к большому озеру, из которого течёт ещё одна река, впадающая в нашу. Мы не ходили, опять же, колено. Не хотелось рисковать. Хотя всего несколько километров, но решили оставить их на будущее.
Просыпаешься, а ты почти в облаке.
Балок с печкой оказался очень кстати для просушки вещей и прогрева душ.
Рыбалка, ягоды, прогулки, новые места. Так время и прошло. Ночи похолодали. Днём сырость задерживалась всё на большее время. Решили не тянуть два оставшихся дня, и условно назначили день выхода пораньше, с поправкой на погодные условия. Те, кто помогал нам сверху, вновь не подвели. В нужный день погода была такая, как надо.
Снова вверх. С постоянной оглядкой на открывающиеся виды.
Вновь Седой Урал смотрит на нас не сверху вниз, а на равных. Снова хищные птицы кричат где-то ниже нас.
На восточном склоне хребта почти настоящая ночь. С луной.
И почти настоящая зима. Со льдом.
На следующий день, во время сольного похода за хребет и обратно за второй порцией вещей, на обратном пути встретился со старателями, коим выражаю огромную благодарность, что подбросили на вездеходе.
Помощь вездехода была бесценна. Это ведь только пишется легко, сходил, взошли, перешли. На самом деле каждый шаг этих мероприятий достоин отдельного описания. Каждое мгновение уникально. Каждое движение выполняется внимательно и продуманно. Что-то подвернуть, сломать, оторвать легко в любой момент. Поэтому любое сокращение пути может означать сохранение здоровья.
Видны озёра, ледник. Вова с командой усинцев туда за эти дни сходили, мы пока нет.
За время моего отсутствия Наташа умудрилась найти хорошую рыбацкую фляжку. Ничего удивительного, не даром склонность к археологии у неё имеется. Вот кто из Вас сможет найти в голой тундре сапожный молоточек? Или почти новый дуршлаг. Или ещё что-нить неожиданное. А она – запросто. Так что фляжка не была для меня неожиданностью.
Весь день низкая облачность не давала сфотографировать снизу место нашего перехода через хребет по пути туда. Выглядит ещё страшнее, чем вблизи. Не надо туда ходить. Тем более, что есть нормальная дорога в другом месте.
Этим же вечером неожиданно пришла машина, и всё. За десять минут свернулись, прощальное фото озера, и в путь.
Заначка, сделанная на полпути при заброске, оказалась пустой. А там было пиво................
Станции. Городишки. Местные рабочие поезда. Коллеги по заболеванию, туристы, в основном забрасывающиеся в те же места, а не выходящие из них. Инфу, что лето наступило на пару недель раньше, воспринял как руководство к действию почти только я, большинство инертно пёрлось в даты, привычные по прежним годам.
В Инте скачок цен. Междугородный автобус между Верхней Интой и Интой за год подорожал с 26 до 27 рублей. Беспредел.
В Печоре цены тоже интересные. Интересно, что может сделать за 13 рублей наш дежурный по вокзалу?
Можно быть счастливым не только от ночёвки в палатке.
Конкурс: как расшифровывается эта надпись на стене дома в Усинске?
Участник прошлогоднего путешествия. Признал меня.
Успели даже за грибами сходить в Усинске, спасибо друзьям. Высушили урожай до размеров пакетика. Дома побалуемся.
Белые.
У нас всё больше продают…
Город оккупирован стаей голубей. Большинство из них какие-то неправильные. Мутанты, непропорциональные ноги, головы, клювы. Непонятный цвет. Людей не боятся. Как курицы сидят на газонах и асфальте. В том году удивлялся сидящей на вершине сосны чайке, в этом – сидящим на пузе голубям.
Три дня в Усинске пролетели мигом, во многом благодаря первому, чересчур ударному дню. Неее, ну литр, ну два, ну три, но зачем напиваться-то?
Наташа получила документированный значок Туриста России, я – грамоту за второе место по республике Коми за прошлогодний поход.
И вот мы в Печоре, ждём своего поезда, а чуть ранее – поезда с самарской бандой, рвущейся в Воркуту.
Дождались. Посидели в вагоне, частично превратившемся в вагон-ресторан. Жаль, я не фотал, поэтому предъявить сейчас нечего.. У них всё серьёзно, камера, мне не до фотоаппарата было. Подождём кино. Очень интересно, встретится почти на краю географии с земляками и друзьями.
Наконец-то им можно отдохнуть.
А мозгу уже неймётся. Чего-то затевает.
Правильно, чего ждать? Можно уже сейчас разрабатывать план сражения на следующее лето. В эти места реально добраться без кровопролития, на вездеходе, а то и вахтовке. То есть добраться могут все, главное, как обычно, желание. К чему до Воркуты, где Уральские горы сходят на нет, если так же, вездеходом можно заехать в хорошие места и здесь? Рыбачить среди настоящих гор, высочайших на всём Уральском хребте, ходить на них, при желании. Поблизости озёра, где далеко не только хариус ловится. Есть, о чём подумать. Даже совсем немного отойдя от предыдущей поездки.
Выражаю благодарность за помощь в подготовке снаряжения Андрею (Матроскин), Олегу («Карп-фишинг»), сети магазинов «Атака».
По улице бредет человек. Ноги его не слушаются, отказываются идти даже по ровному асфальту. Четырехглавая не разгибает колени, икроножная не толкается стопой, передняя поверхность голени просто умерла. Человек кое-как поочередно выбрасывает ноги вперёд, передвигается. В руках - хлеб(!), сладости, и бутылка пива!!!
Человек счастлив!!!
Он со своей верной половиной провел три недели в горах. Боролся с полуметровыми хариусами, дикими ордами мошки и комара, постоянным искушением начать карабкаться на очередную гору, куда карабкаться не надо.
И вот, всё!!! Напрягшись, в два дня он вышел, вывел нахлебавшуюся впечатлений подругу жизни, да ещё вынес на себе множество даров природы, за что от ног отдельное спасибо.
Человек счастлив...
-----------------------------------------------------------------------------------------
Будем считать, что наше путешествие началось с этого момента, когда был сделан первый кадр. Произошло это не где попало, а в кондитерской в Нижнем Новгороде, над названием которой потешался сам Задорнов, кондитерская Ла-Рошель. Всё чинно, благородно, ни за что не подумаешь, что эта девушка совсем скоро вслед за ненормальным мною будет топтать вершины, материть насекомых, ловить и поедать во всех мыслимых и немыслимых видах приготовления здоровенных хариусов
Спустя долгое время. Гуляние по Нижнему, долгая поездка на поезде, заброска на вахтовке позади. Прибыли в горы в четыре дня, и, не долго думая (погода была хорошая, что редкость, и долго думать не желательно), полезли в гору.
Перед горой - многими хоженый, всем известный, истоптанный маршрут. За горой - почти неизвестность, а главное - нехоженность. Надо лишь перейти через неё, гору, точнее, через целый хребет.
Ручьи, водопады. Всё это присутствовало, хотя и в меньшем, чем обычно, количестве, из-за жаркого лета.
Про умного, который в гору не пойдёт, это не к нам. Мы не только пойдём, но и выберем самый сложный маршрут.
Подъём идёт справа налево. Даже не сильно разбирающиеся в картах люди сообразят, что означает плотность линий на карте. Маленький кружок – ночёвка.
Итак, на хребет поднялись в самом крутом месте. И почти в самом высоком. Зачем, обьяснить не смогу. Это так же необьяснимо, как то, зачем вообще туда идут. Ну вот надо, и всё тут. В прошлом году ничего подобного по сложности восхождения у нас не было.
Крутизна склона сама по себе терпима. Но тут она сочеталась со зловредностью поверхности. Огромные камни, между ними осыпные участки мелкого камня. На этих участках надо было найти устойчивые островки среднего камня, и перебираться от одного к другому.
Чего стоил этот подъём некоторым из нас, рассказать невозможно. Слава Богу, живы.
Вот правее снежника мы и поднимались.
Заночевали на самой вершине. Была уже полночь, и не было уже ни одной силы для продолжения банкета. А ещё была очень удобная, закрытая от ветров площадка.
Утром задокументировали факт пребывания в этой точке пространства двоих ненормальных. Погода вполне обычная, дождь. Не считая первого вечера был ещё всего один день без дождя. Он легко приходит, но, зачастую так же легко уходит.
И пошли дальше. Предстоял спуск.
По карте рельеф в месте спуска в долину ручья представлялся довольно-таки плавным. Вот только по карте нельзя было определить, что там сплошной крупный курумник. Шагать с камня на камень, когда размеры большинства камней несколько метров, не очень-то удобно. Шёл сильный дождь, подгоняемый сильным ветром. Вспомнилось, что сегодня пятница, тринадцатое.
За какое время был преодолён курумник, не замечали. Наше дело преодолеть, всё остальное лишь отвлекает.
Рано или поздно дожди вытекают, ветер сдувается, курумники заканчиваются. И вот уже ручей, со вполне комфортной тропой по берегу, шумит не где-то под камнями, а красуется на поверхности.
На его берегу и заночевали. И не пожалели, что задержались. Удобное было местечко.
А утренний вид затопленной туманом долины реки просто околдовал.
День оказался солнечный и сильно ветреный, что немного разогнало кровососов. Мы просто отдыхали, наслаждались общением с природой и друг с другом. К реке пошли лишь вечером.
В шесть вечера почти по расписанию вылезала мошка. Комар был всегда, на часы он не смотрел.
Про насекомых, пожалуй, отдельно. Они в этом году достойны лирического отступления.
Ничего подобного не испытывал. Постоянно рой желающих залезть к тебе куда-нибудь поглубже под одежду, и там выгрызть клок твоей любимой плоти. Это я про мошку. Вся одежда плотно затягивается, на руки-ноги одеваются резинки. Только мазаться, это маловато, она умудряется лезть в глаза, на губы, в уши. Накомарник весьма желателен. Под него лезут, но не в таких количествах. Когда вечером снимаешь сапоги, то выгребаешь из них чёрную массу из тел падших бойцов.
Комары стараются не отставать в жажде крови. Причём кусать стараются всё, что попадётся, даже не принюхиваются.
Слепня и гнуса было мало.
Вся эта шатия-братия преклоняется только перед очень сильным ветром, прячется от него в траве. Остановишься, и к тебе на ноги уже кто-то карабкается.
Очень скоро на реке выявилась кучка смежных проблем.
Первая – отпускать крупного хариуса почти бессмысленно. Он же крупный, а значит очень сильный и злой. Утомлять в воде не получалось, трепыхался, не уставая. Что бы изъять у него приманку, требовалось чуть ли не всем телом на него наваливаться на берегу. Какой из него после этого жилец?
Вторая – ловился почти только крупный хариус, настоящие чушки, кило-полтора. Нет, мелкий, разумеется, тоже присутствовал в реке. Но какой-никакой нажитый в прежние годы опыт, знание этой рыбы позволяли ловить крупного.
Третья проблема – очень трудно заставить себя не ловить хариуса. Когда ты видишь, что вон в той струе обязан стоять крупняк, что от тебя требуется правильно занять позицию, точно бросить, и аккуратно провести приманку в нужном месте на нужной глубине, и он твой, то трудно удержаться, не проверить теорию практикой.
На заднем плане не хухры-мухры какие-нить, а вовсе даже почти женьшень, а точнее, золотой корень. Приходилось тщательно глядеть под ноги, что бы краснокнижное чудо не затоптать. Оно там везде.
Завтрак туриста. Он же ужин рыбака.
Забраться в порог, ловить в нём, стоя, как дальневосточный мишка в ход лосося. Вокруг горы, и никого, кроме нас. Обалденно!
Совсем недалеко от нас находились мои усинские друзья, с которыми ходили в том году. Планировали обязательно увидеться с ними, но обострение у Наташи старой спортивной травмы на несколько дней сделало нашу группку не ходибельной, а лишь ползающей.
Что не мешало нам любоваться постоянно меняющейся, показывающей непрерывный калейдоскоп красот природой.
В кулинарном отношении хариус бесподобен. Вкусен в любом виде, позволяет фантазировать, творчески относиться к процессу приготовления. Поджарочка из деликатесных деталей на завтрак, самое то.
О том, что на свете существуют человеки помимо нас, регулярно напоминали самолёты.
Природа, судьба, всевышний, или местные духи, в общем, кто во что верит, постоянно отзывались на наши просьбы.
Хотелось, что бы насекомые утихомирились, и для нас начались сильные ветра. Получалось искупаться в горячей водичке под открытым воздухом, не будучи съеденным заживо. Распалилось солнышко, позволив искупаться в реке.
Хотелось, что бы насекомые утихомирились совсем, и ветра усилились. Палаточка застонала. Пришлось построить ветрозащитный забор из ивняка. Палаточка отдышалась.
С улучшением состояния колена расширялся круг посещаемых нами мест.
Выводить крупняка, это неизменно вызывало восторг. Как он жмёт ко дну, не давая даже поднять себя к воздуху!
Солнце скрывается за горизонтом совсем не надолго, долго подсвечивая облака, в отличие от наших мест, где послезакатные красоты демонстрируются считанные минуты.
Сколько ягоды было, не поддаётся описанию! Даже не надо смотреть под ноги. Если хочешь перекусить, просто присаживайся, там, на земле, тебя уже ждёт спелая голубика, а быть может черника или морошка. Черники, морошки объелись. Голубики – обожрались, по крайней мере я.
Тетерева, взлетающие из-под ног. Мишки, оставляющие поблизости метки. Зайки, как будто впервые человека видевшие. Стоило нам просто уйти в сторону от общепринятой тропы, и мы – в затерянном мире.
Особо упорный боец. Оказался азиатской разновидностью хариуса. Единственный измеренный, 52см от основания хвоста до кончика рыла. Остальные не сильно ему уступали.
Да не сложится у читателя впечатление, что хариуса ловить легко.
Для примера: приходят к нам в гости оленеводы, первые человекообразные, увиденные нами за прошедшие к тому времени пару недель. Помимо чая и ухи получили от нас вертушек разных, без сомнения рабочих. Палки у них были, не супер, но нормальные. Катухи – простенькие мясорубки. В общем, лови, не хочу, этого снаряжения было вполне достаточно. Так не ловили же! На наших же местах, где ловилось до и после них. Одного за пару дней вымучили. Пришлось вместо вертушек угощать их пойманной в этот день рыбой.
Съесть сердце и печень такого соперника мне не повредит. Буду теперь бесстрашно кидаться на всё вращающееся, мелькающее рядом.
Чудо-юдо без грудных плавников.
Та же самая река, причём не ниже по течению, как можно решить по плавности течения, а выше.
Пойдёшь правее, в долину, видимую за деревом, выйдешь к леднику, из которого в реку впадает ручей. Пойдёшь левее, выйдешь к большому озеру, из которого течёт ещё одна река, впадающая в нашу. Мы не ходили, опять же, колено. Не хотелось рисковать. Хотя всего несколько километров, но решили оставить их на будущее.
Просыпаешься, а ты почти в облаке.
Балок с печкой оказался очень кстати для просушки вещей и прогрева душ.
Рыбалка, ягоды, прогулки, новые места. Так время и прошло. Ночи похолодали. Днём сырость задерживалась всё на большее время. Решили не тянуть два оставшихся дня, и условно назначили день выхода пораньше, с поправкой на погодные условия. Те, кто помогал нам сверху, вновь не подвели. В нужный день погода была такая, как надо.
Снова вверх. С постоянной оглядкой на открывающиеся виды.
Вновь Седой Урал смотрит на нас не сверху вниз, а на равных. Снова хищные птицы кричат где-то ниже нас.
На восточном склоне хребта почти настоящая ночь. С луной.
И почти настоящая зима. Со льдом.
На следующий день, во время сольного похода за хребет и обратно за второй порцией вещей, на обратном пути встретился со старателями, коим выражаю огромную благодарность, что подбросили на вездеходе.
Помощь вездехода была бесценна. Это ведь только пишется легко, сходил, взошли, перешли. На самом деле каждый шаг этих мероприятий достоин отдельного описания. Каждое мгновение уникально. Каждое движение выполняется внимательно и продуманно. Что-то подвернуть, сломать, оторвать легко в любой момент. Поэтому любое сокращение пути может означать сохранение здоровья.
Видны озёра, ледник. Вова с командой усинцев туда за эти дни сходили, мы пока нет.
За время моего отсутствия Наташа умудрилась найти хорошую рыбацкую фляжку. Ничего удивительного, не даром склонность к археологии у неё имеется. Вот кто из Вас сможет найти в голой тундре сапожный молоточек? Или почти новый дуршлаг. Или ещё что-нить неожиданное. А она – запросто. Так что фляжка не была для меня неожиданностью.
Весь день низкая облачность не давала сфотографировать снизу место нашего перехода через хребет по пути туда. Выглядит ещё страшнее, чем вблизи. Не надо туда ходить. Тем более, что есть нормальная дорога в другом месте.
Этим же вечером неожиданно пришла машина, и всё. За десять минут свернулись, прощальное фото озера, и в путь.
Заначка, сделанная на полпути при заброске, оказалась пустой. А там было пиво................
Станции. Городишки. Местные рабочие поезда. Коллеги по заболеванию, туристы, в основном забрасывающиеся в те же места, а не выходящие из них. Инфу, что лето наступило на пару недель раньше, воспринял как руководство к действию почти только я, большинство инертно пёрлось в даты, привычные по прежним годам.
В Инте скачок цен. Междугородный автобус между Верхней Интой и Интой за год подорожал с 26 до 27 рублей. Беспредел.
В Печоре цены тоже интересные. Интересно, что может сделать за 13 рублей наш дежурный по вокзалу?
Можно быть счастливым не только от ночёвки в палатке.
Конкурс: как расшифровывается эта надпись на стене дома в Усинске?
Участник прошлогоднего путешествия. Признал меня.
Успели даже за грибами сходить в Усинске, спасибо друзьям. Высушили урожай до размеров пакетика. Дома побалуемся.
Белые.
У нас всё больше продают…
Город оккупирован стаей голубей. Большинство из них какие-то неправильные. Мутанты, непропорциональные ноги, головы, клювы. Непонятный цвет. Людей не боятся. Как курицы сидят на газонах и асфальте. В том году удивлялся сидящей на вершине сосны чайке, в этом – сидящим на пузе голубям.
Три дня в Усинске пролетели мигом, во многом благодаря первому, чересчур ударному дню. Неее, ну литр, ну два, ну три, но зачем напиваться-то?
Наташа получила документированный значок Туриста России, я – грамоту за второе место по республике Коми за прошлогодний поход.
И вот мы в Печоре, ждём своего поезда, а чуть ранее – поезда с самарской бандой, рвущейся в Воркуту.
Дождались. Посидели в вагоне, частично превратившемся в вагон-ресторан. Жаль, я не фотал, поэтому предъявить сейчас нечего.. У них всё серьёзно, камера, мне не до фотоаппарата было. Подождём кино. Очень интересно, встретится почти на краю географии с земляками и друзьями.
Наконец-то им можно отдохнуть.
А мозгу уже неймётся. Чего-то затевает.
Правильно, чего ждать? Можно уже сейчас разрабатывать план сражения на следующее лето. В эти места реально добраться без кровопролития, на вездеходе, а то и вахтовке. То есть добраться могут все, главное, как обычно, желание. К чему до Воркуты, где Уральские горы сходят на нет, если так же, вездеходом можно заехать в хорошие места и здесь? Рыбачить среди настоящих гор, высочайших на всём Уральском хребте, ходить на них, при желании. Поблизости озёра, где далеко не только хариус ловится. Есть, о чём подумать. Даже совсем немного отойдя от предыдущей поездки.
Выражаю благодарность за помощь в подготовке снаряжения Андрею (Матроскин), Олегу («Карп-фишинг»), сети магазинов «Атака».
Записан
