«Для бешенной коровы семь вёрст не крюк»
или
почему четыре дня больше, чем два года.
(и немного о рыбалке).

Чисто личные ощущения.

Я с брезгливостью выкидываю в воду потревоживших мою снасть всего-то полупудовых сомиков, ленясь открыть садок ради такой мелочи. А чуть позднее, измотанный длительной борьбой с более достойным противником, позирую перед объективом фотоаппарата, еле удерживая двумя руками огромного, на много десятков килограммов, сома. Примерно такая картина стояла у меня перед глазами с того самого момента, как брат пригласил составить компанию в поездке на рыбалку в низовья Волги. Ради того, что бы всё это стало явью, думал я, требуются сущие мелочи – запастись хоть какой-то завалящейся рыболовецкой утварью и съездить, забрать рыбу, ожидающую своей участи в оговоренном месте реки.

На самом деле не такой я чайник, что бы всерьёз на это всё рассчитывать. К тому же, ну что рыба? Если нужна, кишку побаловать, пойду на рынок, и куплю. И несравнимо дешевле, чем ехать за ней через три области, и есть гарантия, что принесёшь домой то, что хотел, нужного вида и размера. На рыбалке что главное? Тот, кто считает, что рыба, пусть ищет свою фотокарточку в толковом словаре напротив слова «чайник», или, даже «артельный самовар». Главное на рыбалке – поехать на неё. Поехали – молодцы, доехали до водоёма – герои, а поймали рыбу – по возвращении весь город выйдет встречать с песнями и плясками.

Давненько никуда не выбиравшийся, разумеется, был весьма рад предстоящему путешествиию, а если ещё и порыбачить удастся – вааще восторг! Вспомнил, как надо собираться в поход, что брать, что не брать. Вроде бы получилось, судя по развитию событий в поездке, хотя кое-что и не понадобилось. Впрочем, излишков груза оказалось совсем немного. За сборы ставлю сам себе твёрдую «пятёрку», по блату, как своему (шутка юмора). А если учитывать огромный перерыв в практике, то и «семёрку» можно поставить. Вот только рыбацкий скарб был недоукомплектован, но не по нашей с Саней вине, а по причине неповоротливости рыбацких магазинов города Самары. И не стыдно им? Сезон начинается, а они с той весны не завозили уловистых виброхвостов – сильно насечённых, «ослиные уши» и им подобных, нужного нам цвета. Вот бездельники! Зимняя спячка у них, что ли? Хорошо ещё, что с того года у нас немного осталось, было что предложить рыбе, в случае взыгравшего у неё аппетита.

И вот собрались мы и поехали. Среди мы поехал и я. Побросал все работы и поехал. Так и сказал на работах: «Ну да, брошу все дела и работать буду». Персональное спасибо высокому непосредственному начальству, что не убили. Нет, в самом деле, искренне благодарен!

Перед отправлением столпились на точке общего сбора на улице каких-то «Водников» (интересно, а есть улицы поклонников других стихий – ул. «Землянщиков», «Воздушников», ну и «Огневиков»?). Большую часть «земляков по рыбалке» увидел впервые, и сходу перезнакомиться не особо-то удалось. К тому же оказалось, что там проводили время не только жаждущие показать ахтубинским селёдкам, почём фунт лиха из Самары, но и провожающие. Удивлялись, наверное, люди, что какой-то тип пытается узнать у них имя, сообщая своё. Загрузились, попозировав на чьи-то камеры, фотоаппараты, и двинулись, помолясь.

Дорога туда. Погодка – ничего себе так, весною пахнет. Но это только потому, что мы ещё не покинули родную губернию. Заскучав от бездельного сидения на пассажирском месте, я нагло заявил брату, что, дескать, ты не единственный среди нас двоих, кто рулявить могет, есть и другие, умеющие баранку укрощать. Дай порулить, и всё тут. Произошла рокировка. Я немного удивился, когда, взявшись за руль на трассе, почувствовал себя так уверенно, будто и не было большого перерыва в практике. Сотни километров наматывал за день последний раз больше десяти лет назад, да и вообще за рулём сидел за предыдущие пять лет не больше десяти раз. Не опозорил своих учителей водительского мастерства, тем более, что у меня их и не было (самоучка я), ну и остаётся надеяться, что брату не страшно было смотреть вперёд с пассажирского места. Хотя это последнее глубокомысленное замечание ещё требует подтверждения, судя по Саниному тону в моменты обгона мною тормозных попуток при наличии приближающегося встречного транспорта. Но вроде бы риск там был исключён, дистанцию до встречек я блюдил.

А вот период, когда из тёплой Самарской весны мы приехали в конкретную Саратовскую зиму, да ещё и со снежным бураном, который к тому же был отягощён неработающей печкой на нашей машине, вполне мог привести к появлению седых волос, или автофобии, или ещё каких неполадок в наших нервных системах, если бы они у нас с братом были (в смысле, нервные системы, а не волосы). Не самое комфортное занятие, ехать против снежной лавины, смутно видя через замороженное окно лишь огни ведущего и ничего больше ни спереди, ни по бокам.

Фотография из исправной машины, сделанная в самом начале снегопада, не отражает аналогичного вида из нашей тачки , с , мягко говоря , непрозрачным окном. Жаль, что нам фотографировать было абсолютно некогда, мы в уме прижизненные грехи припоминали, готовясь предстать перед создателем.

Замечательно, что по рации постоянно сообщали обстановку впереди.

Оказывается, лучший друг рыболова-выездуна это рация! Замечательнейшее изобретение. По крайней мере тот кто её придумал не зря превратился из обезьяны в человека. И хохмили с её помощью регулярно, а то бы без общения с другими авто мы русский язык забыли, и сама по себе полезная весчь в дороге. Даже где какие кочки-ямочки одно время сообщали с головной машины.

В Саратовской области на дорогах их столько, что пусти перед нами целую кавалькаду машин с рациями, с которых нам сообщали бы о неровностях дороги, всё равно угодили бы в каку-нибудь. Если покопаться, из этих ямок можно корову выковырять, ту самую, Аникину, или даже машину небольшую. А то и танк, провалившийся в годы войны! С фашистами в придачу, орущими «Гитлер капут». Впрочем, их-то как раз лучше заковырять обратно. Эта Саратовская область – та ещё пустыня. Слышал, что здесь судят какого-то там бывшего губернатора области. Наверное, не зря!

Ну что там ещё о дороге? Сам Саратов в общем-то из-за бурана не увидели, к тому же прошли его почти стороной.

Много времени в Волгограде потеряли, только гибэдэдасты нас продержали минут сорок. Похоже, что прямо перед нами они споймали чебуречную мафию на угнанной, или просто какой-то левенькой машинке, и долго с ними рядились, почём амнистия. Конечно же договорились, хазары дали рыцарям дорог в погонах дэнег, сказали: «какой-такой рэгистрация-шмэгистрация, мы сами волгограсты», и наконец уехали. Дошла очередь до нашего соратника Лёши , который столбик объехал не с той стороны, и мы поехали дальше.

Веселились, когда от нас отваливались глыбы льда, импортированные из Саратова. Или, правильнее сказать, не от нас, а от наших машин.

Нам с Сашей неплохо спалось по очереди на ходу, могли доехать и без остановок, а вот в других машинах с этим было сложнее. Морфей затягивал капитанов сухопутных кораблей в свои сети. У них, похоже, творилось веселье непрерывное, из-за которого потенциальным сменщикам водителя поспать и не удавалось.

После города-героя, удивившего очень широкими и очень зелёными улицами (не просто газоны или редкие деревья в один ряд, а широкенькие скверики на всех улицах), под утро остановились поспать, что в нашей машине было немного проблематично всё из-за той же поломки печки.

Было свежо, и я проснулся раньше всех, когда рассвело. Даже зарядку сделал, а до того чувствовал себя пластмассовым водителем из детской модели автомобиля, закостенелым в одной позе. Вокруг – благодать Божья. Солнышко зеленеет, травка блестит, рядом ферма, с которой на моих глазах прочухал «Москвичонок» времён начала прошлого века, с водителем – конца позапрошлого века. Я даже покрутил головой, надеясь увидеть поблизости ночующую «Антилопу-гну» со всем экипажем, настолько окружающая меня картина соответствовала описанной в бессмертном произведении. Тут, как у Ильфа с Петровым: «…рассупонилось солнышко. Расталдыкнуло оно лучи свои по всему белому свету…». Далее ожидалось: «…Понюхал старик Ромуалдыч свою портянку, и ажно заколдобился.». Я и на самом деле заколдобился, хотя ничего не нюхал. Просто ветер с фермы дунул. Наверное, эта газовая атака и разбудила экипажи остальных транспортных средств нашего автокаравана.

И вот уже очень скоро мы в пункте назначения, где нас ждёт неожиданная встреча. Земляки! Вот уж где не ожидали встретить не просто земляков, а близко знакомых некоторым из нас жителей Самары. Они даже вместе ездили «на рыбу» год назад. Ну вот, всё-то я опять напутал. Оказывается, всё не случайно, а это одна из наших машин, пользуясь замечательными ходовыми качествами, двигаясь впереди автопробега, оказалась у цели первой. Состарились, нас ожидаючи.

Лично я собирался на рыбалку, держа в уме вероятную, в случае отсутствия рыбы, нехватку провианта, запасался чем-то, а оказалось, что в любой момент легко можно добраться до не самого маленького населённого пункта Харабали – основательного рай-центра со всеми благами цивилизации и удобствами во дворе. Бродят по нему печенеги, наверное замышляют поход на Русь. А может и не замышляют они ничего, и не печенеги они вовсе даже, а вовсе даже и калмыки с казахами. Живут себе спокойно, никого не трогают, починяют примуса. За переправу на пароме на другой берег Ахтубы берут сущие копейки – 100 рублей с машины, а при угрозе проверки со стороны каких-то местных ревизоров так и вовсе смех – 20 рублей. Они, наверное, и не знают, что Брежнев уже умер, какой-то временной провал в зоне паромной переправы. Даже не удивился, если бы запросили, к примеру 18 рублей 34 копейки, и дали сдачи с точностью до гроша. Может мне всё это приснилось?

(А с нас в обратный путь надо было брать в два раза больше, чем туда, столько грязи на себе пёрли!)

И купить в этом Харабали можно почти всё, что угодно, разве что разливного Жигулёвского пива нет. И с питьевой водой в магазинах беда! Разрекламировались, как привлекательный для рыболовов регион, а воды не запасли. А в остальном всё О.К., и не удивительно, что в этих условиях говорить о какой-либо нехватке пропитания и пропитения не можно ну никак. Домой привезли больше еды, чем отсюда брали! Такие вот нынче рыбалки.

Паром – уникум! Трос от берега до берега, и на нём болтается безымянное «Это»! А к «Этому» приделан катерок с погонялом «Депутат», который и таскает калошу вдоль троса на другой берег Ахтубы. Трос не иначе для того, что бы «Депутат», в соответствии со своим именем, не уволок баржу куда-то не туда, «на лево».

Это ещё пол беды! А вот в лесочке недалеко от парома стоит корабль по имени «Лесной», вот энто вот да-а-а, доложу я вам. Хотели купить билеты, прокатиться по лесу, разбрасывая брызги, но кондуктор отлучилась по нужде. Видать по большой нужде, ибо, если судить по зарастанию судна деревьями, не было её лет пять! И какие депутаты его туда завели?

Место для базы долго искать не пришлось. Куда планировал бывавший здесь ранее Костян, проехать не смогли, нашли удобное место там, куда нас занесло, и целый палаточный городок вырос почти моментально! Дров рядом навалом, соседей, – приезжих рыболовов, птиц, кое-какой нечисти, – то же. Вода – вот она, рядом. Небо – ещё ближе! Звёзды – пол ночи над ухом что-то шептали!! Что ещё надо? Лепота!!!

Уже в день приезда удалось макнуть спиннинги в водичку. КГС с Иличем успели моментально обнаружить где-то недалеко ерик, в котором «стояли шесть щук».

Выйдя на берег этого разрекламированного парнями ручья, меньше всего я предполагал, что в нём реально поймать что-либо крупнее водомерки. Привыкнув верить людям, я допускал, что где-то здесь шляются несколько щучек, непонятно как угодившие в беду, мечущиеся в поисках спасения или нотариуса дабы написать завещание, умоляющие своих щучьих богов отпустить душу на покаяние и менее всего думающие об удовлетворении чревоугоднических инстинктов. Вся компания устроилась прямо тута гонять кого-то мне невидимого, а я пошёл до мало-мальски широкой воды (ну хотя бы метра четыре шириной), что бы опробовать, что за блесна такая-сякая этот самый «воблер», на который я никогда не ловил, но который купил именно для этой поездки. Мечтал посмотреть, как он ходит в воде, как играет, как уходит на заявленную глубину… Думал о том, что вот сейчас потренируюсь водить на определённой глубине, точно забрасывать непривычно лёгкую игрушку…И может быть когда-нибудь, хорошенько потренировавшись, доведя работу кистью до автоматизма, до мелочей изучив вихляние воблера, я смогу поймать…

Удар неслабой щуки по находящейся прямо под поверхностью блесне развеял мои мечты и лишил возможности без помех наблюдать за игрой своей искусственной рыбёшки до отъезда из этих мест. С этого самого момента редким был заброс, на который хоть какая-нибудь щучка не выскочила из засады. Вывел добычу на берег без особого напряга, хотя руки тряслись от редкостного азарта, основной причиной которого, являлось именно отсутствие каких-либо ожиданий от этого заброса. (Емеля свою щуку поймал пожалуй не менее неожиданно, чем я).

В очередной раз столкнулся с тем, что наиболее мощный кайф можно поймать на контрасте, на прыжке от негативных эмоций к положительным, когда понимаешь, что ожидаемая радость не доставляет такого удовольствия, как неожиданная. Несмотря на последующие состязания в хитрости с одной очень осторожной щучкой, которая, неизменно вылетая на блесну и так же неизменно не атакуя её, вымотала нескольким из нас все нервы, но в итоге севшая на мой кукан, несмотря на более крупные выловленные экземпляры, именно эта первая, неожиданная рыба положительно встряхнула меня до клеточного уровня, до самой подкорки, выбила из меня последние ошмётки памяти о предыдущих трудовых годах, о существующей где-то там иной жизни, и на этой волне прошли все последующие дни. Имею наглость утверждать, что именно на мою долю досталась большая часть балдежа от этой поездки. Размеры моих границ не имеют благодарности! То есть, эта , я хотел сказать, что размеры моей благодарности ко всем, благодаря кому состоялась эта поездка, ко всей замечательной рыбацкой компании, к благосклонному начальству, не имеют границ. Спасибо, однако, вери, вери матч!

Вернёмся, однако, к нашим баранам чешуйчатым. Люди, призываю Вас, ловите на воблер, слава ему во веки веков! Знаменитый щучий удар по наживке это конечно замечательно, но, как известно именно зрение является самым информативным из наших органов чувств, и именно воблеры дают возможность видеть, как хищник охотиться. Вот щука вылетает неизвестно откуда, слегка изгибается, словно рассчитывая дезертировать с поля боя, и тут же резко хватает приманку! Что может быть красивее! А представьте, как я стою в воде метрах в четырёх от берега, уже подтянул к себе блесну, через секунду она уже будет в воздухе, заранее ищу новое место для заброса… Быстрая тень вылетает у меня из-за спины, буквально от берега, где охотница оказывается и стояла. Блесна атакована в двух метрах от меня, чуть позже щука этим своим поступком весьма разочарована. И такие нападки, чуть ли не с берега, регулярно. Причём именно отсюда рыбёшки покрупнее. Главный показатель в это ещё прохладное время – именно температура воды. Я так думаю. Щука кучковалась не в местах кормёжки, а в местах согревания.

Вечером этого, первого дня я решил проверить на наличие рыбы заливчик в пятидесяти шагах от лагеря, решил, что может быть не стоит далеко таскаться за рыбой а кидать её прямо с места рыбалки на сковородку над костром среди палаток. Зашёл в воду, и мир для меня в этот момент немножечко перевернулся. От моих ног отплывала черепаха, причём явно хищного вида, с острыми когтями, и зубастой заострённой мордой! У меня перед глазами до сих пор стоят крупные хлопья снега, грозящие похоронить наш караван под заносом, чувствую, что температура воды чуть выше нуля градусов, и вижу животину, которая по моему дилетантскому мнению должна жить на жаркой Амазонке. Именно такого внешнего вида, только крупнее, черепахи из Южной Америки удерживают вместе с гиенами рекорд самых сильных челюстей на Земле. Памятуя об этом, я осторожно выковырял зверушку, которая меня на всякий случай испугалась, из подводной травы и отнёс подивиться в лагерь. У неё ещё обнаружился крепкий, загнутый на сторону хвост, настолько крепкий, что отогнуть его так и не удалось. На счастье моей жертвы рецепта черепахового супа ни у кого из нас не оказалось, дали ей слинять. А позднее оказалось, что их в этой местности, как тараканов. Для меня, лоха необразованного, это оказалось очень даже удивительной новостью. Пришлось внести поправочки в свои знания о животном мире планеты Земля в целом и Поволжского региона в частности.

Ну а отсутствие черепахового супа было с лихвой компенсировано замечательным пловом, который ещё и следующим утром с удовольствием поели. Мняка ! Респект ! Если бы в стародавние времена такой плов попробовали изобретатели той самой черепаховой похлёбки, я думаю переквалифицировались бы они с уничтожения рептилий на выращивание риса, половина мира ела бы плов, а вторая половина того же самого мира была запружена стадами дико пасущихся черепашек.

Не успев ещё как следует очухаться от такого вот, не стандартно-рыбацкого, а очень даже деликатесного ужина, я узнал, что вечер продолжает быть томным: под звёздным, несамарским, что подтверждалось непривычно низким расположением Полярной звезды, небом, то ли из морозного воздуха, то ли из отблесков костра вдруг материализовались две гитары, звучащие просто волшебно, за что огромнейшее мерси тем, в чьих руках они находились, и чьим голосам аккомпанировали. Песни и музыка последовали такие, что лично у меня нет ни слов, ни выражений. Одно большое обалдевание (не путать с Большим Обледенением – оно наступило к утру).

Неплохой выдался денёк: предыдущая дорога со всеми её забавными прибамбасами, неожиданная для дебютанта-«воблериста» рыба, внезапная черепаха, нездешний плов, незнакомое небо, несегодняшние песни под гитару. Уже в тот момент я мог сказать: рыбалка удалась! Всё было сугубо фиолетово!!! А ведь только-только приехали.

Для разнообразия решил поспать в горизонтальном положении, а то успел позабыть, как это делается. Мослы уже устали подавать в мозг сигналы с требованием сложить их на ровную поверхность. Заодно провёл полевые испытания свежеподаренного, ни разу не надёванного спального мешка, которые он выдержал с достоинством и честью.

Выбравшись утром из палатки на минус-трёх-градусную заиндевевшую природу, я понял: рыбалка удалась на все сто! Прилив энергии – сумасшедший! Хотелось заорать от восторга изо всех сил, но все ещё спали, а жить то же хотелось…

От избытка сил потянуло командовать. Назначил первого попавшегося дежурным по лагерю на это утро. Первым попался единственный проснувшийся – я. Немного посопротивлявшись, я согласился и, нагрев воды, нарушил весь беспорядок, оставив лишь порядок. Посмотрел на чистенький лагерь. «И сказал он, что это хорошо». А тут как раз, как почки на деревьях стали одна за другой раскрываться палатки, а из них на белый свет появлялись… Ну, что посеешь, то и пожнёшь, что вечером туда клали, то и появлялось. Видок у всех нас по утрам был, мягко говоря, колоритный, даже птицы петь переставали, пока не умоемся. Поели, разморозились, обсудили погоду (прошедшую ночную) и оказались готовы к труду – по вытаскиванию многокилограммовой рыбы, и обороне – обороне рыбы, у которой планы на день с нашими наверняка не стыковались.

Накануне я, пока Саня разбивал палатку, быстро собрал резиновый крейсер, хорошая штука, неплохо продуманная. Пельменный король молодчик, хорошее плавсредство приобрёл. Душевное ему спасибо, что дал попользоваться. Мы с Саней и Ильей оседлали этого морского конька и помчались на нём, разбрасывая брызги воды, капли пива и замороженные сопли, в поисках волшебного места, где мы поймаем Её, – Рыбу, (ну или Русалку).

Недалеко от базы на реке было место, потенциально рыбное, что подтверждалось и перепадом глубин, и наличием там энного количества рыбаков, причём некоторые из них были явно присланы со стационарных рыбацких баз. Человеки, выискивающие для приезжих рыбные места, просто так не могли их прислать. Время от времени кто-то что-то выуживал, какую-то мелочь, как мне показалось – судачки и жерешки, и редко. Причём удачливее оказались те, кто, стоя на глубине, бросал приманку на отмель (относительную отмель, всего-то метров восемь-девять. Глубина же – около двадцати), и волок её поперёк свала. Уже после отъезда в рыболовном журнале, взятом у Ильи, я нашёл тонкость, позволяющую попытаться достичь именно на этом месте реки максимального успеха. Использую в будущем, а на этот раз не клевало, ни здесь, ни в других обплаванных нами местах. Немножко было рановато, по дате а не по времени, правильно рыбнадзоровец нам перед отъездом сказал. А рыбаки стояли на этом месте каждый день, пока мы не уехали. Или это была группа прикрытия? Пускали нас по ложному следу, пока их товарищи где-то вылавливали сомищей, судачищей и жерещищей?

Соизволив с аппетитом отведать ланч, после утреннего моциона по реке, мы гораздо успешнее посетили давешний меленький, но рыбный водоёмчик, из которого выудили ещё щучек. А Костян с Иличем, наши главные, они же единственные, разведчики, (кроме того, только они бывали здесь раньше), пока остальные безуспешно бороздили речку, и очень даже успешно – вчерашний ручей, выследили где-то далеко суперводоём. Супер – в смысле его рыбонасыщенности, что и выяснилось на следующий день.

А этот день, вторник, отмечен успешным вызволением Костиной Нивы из водяного плена из болота, которое отказалось преодоляться. На обнаружении одного рыбного места наши вперёдсмотрящие ведь не остановились, а поехали дальше, где их поджидала ловушка. Непреодолимых препятствий для нас конечно же нет. Санёк на Ниве быстро примчался на подмогу, причём Разыскал друзей с помощью спутниковой навигации, дюже полезная весчь в хозяйстве. Взяли, и вынули их из коварной лужи, оставалось только вылить из салона воду и выгнать коварных лягушек, которые поселились в нём и не желали уступать жилплощадь. (Всё кричали что-то про право на крышу над головой, но в результате уступили, когда узнали, на что принято ловить больших сомов.) Две Нивы, которые по очереди вытаскивают друг друга из оврагов, способные пробраться где угодно, для врагов страшнее атомной войны!

А ещё, вот ведь загадка природы, ожидая вызволяющих, вызволяемые успели понаделать на болоте невообразимое, не поддающееся осмыслению количество куличиков. Жалко, не съедобных. А может, они всё это наврали, и только часть слеплена ими, а остальное – застревавшими здесь раньше них людьми? Или каким-то неведомым племенем, поклоняющимся куличикам?

День следующий. Объективно возможно его назвать днём третьим, но моих личных ощущений эта цифра не отражает ни в малейшей степени! Интересно получается. Не так давно вернулся домой после двухлетнего отсутствия. Новых домов в городе – прорва! Родственные и просто знакомые киндеры подросли на целых два года. В родной комнате сделали перестановку, ничего общего со старым видом берлоги не осталось. И тем не менее, ни на секунду не возникло чувства, что ушёл два года назад – наоборот, будто с работы вернулся. Город? Да всегда такой был. Дети? Да какие были такие и остались. Комната? Ну что-то вроде изменилось… А где «оно», ощущение возвращения домой, к родным людям после длительной отлучки? Отказывается сознание признавать, что прошло два года и всё тут. Загадочка! А в данном случае налицо противоположный парадокс – именно здесь, здесь, а не где-то в Самаре, о наличии которой в природе я смутно припоминаю, и прошла большая часть моей жизни. Именно здесь я был всегда! Всё! Больше Ничего Нет! (Вот это я отключился от предыдущего бытия! Релакс!! Всем релаксам релакс!!! Душа отдохнула, мозги прочистились…)

Озерцо и вправду оказалось ничего себе. Мелкое, метр-полтора глубиной, метров пятьдесят на двести габаритами. Для меня было загадкой, как прорва хищников здесь перезимовала, чем дышали. Но припёрся живущий рядом егерь, и сообщил, что щука заходит сюда из рек в конце зимы подо льдом. Тогда понятно, как перед нами мужички наловили восемьдесят кэ гэ (если правильно взвешивали), а потом и нам в конце дня мешок с уловом пришлось вдвоём носить.

Вода неплохо прогрета, и клюёт по всей площади озера. Я ловил рядом с водорослями, продолжал эксплуатировать всё ту же блесну, не уставал любоваться чётко видимыми действиями щук вокруг неё. Это неописуемо! Вот щука вылетает из незамеченной мною засады в считанных шагах от ног, приближается к жертве. Вдруг в движениях появляется еле заметное сомнение. Моментально успеваю сыграть блесною испуг, как результат – стремительное а-а-ам и охотник превращается в жертву. Красотища! И как это коварно с моей стороны.

Освобождённого оператора нам там немного не хватало. Даже фотоаппарат забывали, когда за рыбой мчались. Потому имеются изображения лишь куцой части однодневного улова. Много съедали, часть отпускали, когда лень было к куканам идти со свежепойманой.

Побалансировав на кочках, и заняв добычей все крючки куканов, вернулся из дебрей камыша и водорослей на окраине этого щучьего заповедника к чистой воде, где все остальные не менее успешно ловили на вертушки и шторлинги. И гораздо более успешно, чем у меня, обстояло дело с обедом. Даже Юлька Высоцкая «Едя дома» не приготовит такую щуку, каких мы ели, просто пожарив в углях посоленными и запелёнутыми в фольгу! (Пардон, при воспоминаниях всю клавиатуру слюною залил, подождите секундочку, проведу профилактические гидроабсорбирующие мероприятия. Всё, протёр клаву грязной тряпкой, продолжаем разговор. :-) Надо на НТВ Юльке послать рецепт лучшего блюда из щуки, наш фирменный: «покупаете побольше пива, собираете дружную компанию… врёте всем на работе будто ложитесь в больницу… отсиживаете задницу на пути в тысячу километров… слушаете песни у костра… спите на земле при минус трёх градусах мороза… в диких местах ловите щуку… разводите костёр…». И так далее. Если в точности последует нашему способу, главное, соблюдёт пропорции пива, песен и мороза, то выкинет все старые рецепты, а на НТВ появится новая передача – «Едим на природе», вместо «Едим дома», а Кончаловские про нас ещё и кино снимут, если мы согласимся.

Вечерком побаловались приготовленной таким образом щукой всем населением базового лагеря, (к этому времени наш численный состав сократился на четверть – трое из нас на одной машине уехали в Самару, какие-то дела, да и отсутствие крупной рыбы их немного разочаровало), после чего играли на гитарах, на народном чукотском инструменте (его дребезжащий звук знаком всем, в отличие от названия. Вот и я, название по традиции не запомнил), исполняли песни (профессионалы – пели, остальные – орали, я, как мне кажется -подвывал), кушали огненную воду, в общем, вели себя прескверно, чему были весьма довольны. Пытались взять от завершающегося дня по максимуму, как чувствовали приближение завтрашнего дождя, сильно сковавшего нас (похоже, что уехавшие почувствовали его раньше нас).

…Как сказал один неглупый попугай: «А ежели дождь во время усушки, а?». Ответа он не дал...

Согласен, у природы нет плохой погоды, но кругом и так бездорожье, куда же ещё и долгий, занудливый, дождь? Это ведь только местному егерю-браконьеру погода по барабантусу: что дождь, что не дождь, доплыл до сетей, проверил, вот и вся рыбалка. А нам бы всё-таки чего-нибудь посуше. Да ещё под стать этой мокроте новости от дружественной компании самарских коллег, неуспешно совершивших набег на Волгоградскую губернию. Напугали нас подъёмом воды, – свершившимся у них, а значит вполне вероятным и у нас.

Тут, как раз в самый наиподходящийший момент, поступили новости от диверсиионной группы, отправившейся на одной из «Нив» в Харабали-сити, с целью нанести урон запасам местного сельпо, (ну или как его наверное называют не чуждые мании величия аборигены – «Торгового Центра», хотя правильнее – Торговой Окраины). Возвращаясь с задания на базу, они могли двигаться не быстрее пятидесяти вёрст в час, настолько от дождя расплылись в слащавых улыбках местные дороги. Машина на них сползала вбок, как на масле, и с учётом возможного затапливания нам следовало серьёзно подумать, сможем ли мы выбраться, ежели чего. Мы единогласно огорчились от наступавших на нас взводов, батальонов и прочих дивизий негативной информации.

Даже обсуждали вариант «на хауз, пока совсем не развезло», но тут судьба послала нам нуждающегося в бензине и в собеседниках, то ли рыбнадзоровца, то ли какого другого лесника. «Вы, - говорит, - не сомневаётесь, - говорит, - рыжий пёс Чубайс, - говорит, - уж сколько лет во время половодья не спускает воду с верхов Волги через Волгоградскую ГЭС. А вообще, - говорит, - рановато вы к нам нагрянули, - говорит. Вот чуток попозжее бы. А дождик, - говорит, - мелочи жизни. Внизу ещё твёрдая почва, - говорит, - а сверху слизь склизская, как каток. Промокнет насквозь, - говорит, - получше для машин будет. И ва-аще, - говорит, - где номерные знаки на крейсере? В общем, - говорит, - бензину хочу». Смысловая нагрузка тирады местного почвоведа была, надо признать, в целом положительной. Ряды негатива понесли первый серьёзный урон, а когда вернувшаяся с продразвёрстки мобильная группа возобновила наши запасы пива, мы, подкрепившись, перешли в наступление.

Дождик утихал, перспектива остаться на затопленном острове на месяц-другой казалась нереальной, а отсутствие дорог, – без этого же Россия не Россия! Единогласно было постановлено сдать огорчение на свалку истории, а позднее вспомнилось, что мы вообще-то рыбачить приехали, а не сидеть тут, рассусоливать незнамо что. По коням и вперёд! Ну и что, что до заката пара часов, а до рыбного места пятнадцать вёрст по болотам? Разве не является нашим негласным символом та самая легендарная, прославленная в древних сказаниях, наводящая ужас на непонимающих русскую душу иносранцев бешеная корова? Где для неё семь вёрст не крюк, там для нас и все пятнадцать не загогулина!

Была бы хорошая погода и перспективы комфортной рыбалки, наверное, не поехали бы. Не тот кайф. Ну а в сложившихся вышеперечисленных обстоятельствах мы повели себя, как та самая щука: не торопясь плывущую блесну ловить ей не интересно, а вот нечто непонятное и в перспективе опасное – ни за что не удержится, схватит. Не ради комфорта мы сюда припёрлись, а ради таких вот авантюр.

Где-то между почти созревшим решением немедленно ехать домой, и полностью созревшим – ехать на рыбалку, занялись ремонтом печки в «Ниве», так как были в курсе того, что Самара похоронена под снежным сугробом. Ну и Саратовские страдания ещё не забылись. Замена предохранителей ничего не дала, тупое смотрение под капот – почему-то то же. Позвонили хозяину машины, и он сказал нам, где именно, в нестандартном месте, расположена ручка включения отопления. Щелчок, и горячий воздух потёк в салок. Ура! Починили!!! Человеческий гений снова победил! Мы с достоинством прошли все испытания, совершили почти невозможное, и путём крайнего напряжения мыслительных способностей заставили работать упрямую печку. Одним словом, доказали, что человек умнее машины. Ай да мы! Срамотища! Нет, а чо он в самом деле: к тумблеру печки дополнительную иллюминацию пришпандорил, а для обогрева – девяточная ручка где-то на задворках истории...

Перед отъездом требовалось обеспечить дровами экспедиционеров, остающихся на биваке, дабы обогрелись, и приготовления пищи для.

Помнится, несколько лет назад я уже решал подобную проблему в схожих условиях. Летняя рыбалка в районе Шелехмети, ночной костёр, в который требуется подбросить топлива. Найдя на каком-то дереве солидную сухую ветку, прокручиваю в голове хитроумную комбинацию, как ломаю её, повиснув, а затем успеваю отпрыгнуть, проводив это бревно руками, что бы не оказаться на его пути следования по маршруту дерево-земля. Хотя всё это я обдумывал, стоя не вертикально, а где-то под углом сорок градусов к окружающей природе (мы же на рыбалке находились), но, тем не менее, ясно осознавал опасность ушибления головы тяжёлым поленом. Могу похвалиться своим пророческим даром: все опасности я предусмотрел точно, до мелочей. Как я их предусматривал, так они и случились! Когда ветка отломилась под моим весом, я спрыгнул почему-то не на ноги, а на то место, откуда они росли, и отпрыгнуть на этом месте в сторону не смог (ну не предназначена задница для прыжков на ней)! Пока руки размышляли, как бы оттолкнуть находящийся надо мной предмет в сторону, тот, не больно-то задумываясь, стукнул меня по макушке, и, наверное, стукнул больно, комаров на запах крови собралось столько, что катер, в котором я спал, воду черпал от их веса.

К чему я это рассказал: быть может кто-то решил, что, научившись хоть чему-то, с тех пор дрова подобным образом я не запасаю? Куда там! Научили меня эти занятия ночной акробатикой, что так делать опасно, ну, и, разумеется, как только требуется древесина, ищу возможность наломать её с дерева. Впору делать татуировку с изображением бешеной коровы, настолько близок к ней по духу! «Почему не берём мы дрова на поляне? Потому, что не ищем мы лёгких путей!»

А шелехметское бревно я мстительно сжёг, пепел развеял, но, как мне сейчас кажется, лучше бы я его закопал, или на место приделал. Частицы пепла могучими, никому не подотчётными ветрами были разнесены по свету, неся на себе печать страшной трагедии, когда не сделавшая за свою жизнь никому ничего плохого ветка дерева, вместо того, чтобы, как полагается сгнить в земле, была вырвана не знающими пощады руками из естественного, соблюдаемого миллионы лет хода жизни. Частицы пепла оседали в почве, и земляные черви седели, страдали аневризмой аорты, а некоторые даже умирали от инфаркта миокарда, узнав от них, что есть, оказывается на Земле такое существо, способное немилосердно отломать сухую ветку от родного дерева, единственно ради странной прихоти – стукнуть её головой. Частицы пепла падали как снег на деревья в тысячах километров от родных мест и передавали словесный портрет и особые приметы того, чьё страшное преступление не может быть прощено, а должно быть искуплено – кровью!

Берег залива реки Ахтуба. Наши дни. Отскакиваю на заранее намеченное место, и сломанный моими рывками большой сухой ствол, падая, не имеет шансов стукнуть меня по голове, но, из последних сил, непонятным образом изловчившись, полосует меня по ноздре отчего-то очень острым кончиком. Комплект блуждающих среди моих извилин в этот момент мыслей мозговеды называют дежа-вю. И что интересно: отклонился от реальности на сорок градусов – полено на голову; отклонился на десять градусов, выпив напиток послабее – кончиком ствола по кончику морды лица. А было бы пиво покрепче – аккурат по глазу? А он у меня один такой, левый. Других таких нет, второй почему-то правый. А выпил бы разливного, пяти-шестиградусного пива – и только лёгкое дуновение ветерка от очередного пролетающего мимо меня пня? Ну а если напиток нольградусный, что тогда, спросите Вы? Глупый вопрос! Ничего тогда! Что я, совсем дурак, трезвым на деревьях дрова собирать, когда их на земле полно!

Пришлось ехать к рыбе с рваным носом.

Сразу по выезде с базы обнаружилось всё коварство размокших дорог. Пока немного разобрался в национальных особенностях поведения полноприводной машины, которые до этой поездки я ни разу не водил, даже успел разозлиться, что бывает даже не то, что редко, а точнее сказать – далеко не каждый год. Был бы наган с тремя патронами, один из них - тачке! (Остальные два, сами знаете, – Билу Гейтсу). Рули, куда хочешь, а она всё одно поедет, куда сама захочет! Задний мост слегка обгонял передний, видимо, что-то не так в межосевых дифференциалах отрегулировано. Когда-то на обычной, не предназначенной для ралли-рейдов девятке я проехал, а точнее, проплыл шесть километров по заболоченным, ранневесенним, одним словом – абсолютно безнадёжным полям. И совершил этот подвиг лишь благодаря её переднеприводности, ну и ещё постоянно полувыжатому сцеплению, сгоревшему в этот день в хлам. (А куда было деваться? С отпущенным, как положено, сцеплением - незамедлительная пробуксовка). Вот и сейчас пришлось в сложных местах ручником сдерживать хвост машины, который так и рвался голову обогнать. И дело пошло. Злость куда-то пропала. Я напрактиковался в езде по бездорожью на полном приводе так, что почувствовал себя чуть ли ни Париж-Даккаровской звездою. Ну, или как минимум, заслужил, что бы на боку моей личной воображаемой бешеной коровы в придачу к древней надписи «Off road» появилась приписка «4х4».

Варкалось.(см.«Алису в стране чудес» ).

Но вообще-то, несмотря на всю заманчивость мероприятия, сразу же стала ясна вся его авантюрность, дорожные проблемы представлялись неизбежными. Я психологически был готов к периодическому вытаскиванию друг друга из грязевых оврагов, коих было в изобилии, но в итоге периодичность составила – два вытаскивания и одно заблудание за всю поездку. Оптимистичненько вышло! Попрощались с озерцом, выловив на посошок ещё щучек, штук по несколько на брата, махнули рукой проехавшему на нашем бензине разговорчивому инспектору, и, поплутав в темноте по неведомым дорожкам этого тридевятого государства, оказались у практически родных палаток, неся на своих бортах значительную долю имеющейся в районе грязи. Несли мы её с достоинством и честью, как полученные в бою отметины. Да-а-а, специально столько не насобираешь, покатались мы в этот вечерок знатнейшее. Те ещё «Покатушки 4х4». Даже в темноте это всем стало ясно. И с утречка брат поражался, где это нас мотало?

«А всё-таки здесь красиво», - подумалось утром, когда вместо дождевых туч на небе оказалось безнадёжно нахальное, безоблачное солнце, хорошо отдохнувшее за предыдущий мрачный день. Как мало для счастья надо, когда на душе легко. Я даже успел загореть, с полчасика побродив по прилагерьному заливчику со спиннингом. Клевало, но не поймал. От холода у рыбы челюсти свело до невозможности вцепиться как надо.

Зато подружился с тутошним псом и веселился, когда этот здоровый кобель со щенячьим восторгом взялся гонять лягушек (их там целые стада паслись). Ну а когда всех разогнали, вернулись с ним в лагерь. И всей командой пытались вынудить Собакевича именно с лёту, а не с земли брать бросаемые угощения. Но этот прожжённый кудлатый типок похоже в курсе того, что, схватив нечто, брошенное рыболовом, можно угодить на крючок-тройничок. Перед его внутренним взором проносились картины, как он, выпотрошенный и почищенный плавает в котле с ухой. В котёл льют водку, но он ей не рад, суют головёшку из костра, но она его не греет. А может, он мерещился себе просоленным в бочке под грузом и вялящемся на верёвке. Именно таковы, по его мнению, могли быть последствия необдуманного хватания чего-попало с лёту. «Вы кидайте всё на землю, а там разберусь, что за наживку вы мне предлагаете». Не дурак оказался, молодец. Но что-то у него нечисто, а то с чего бы он так избегал фотографироваться? Не иначе, в розыске! Замаскировался.

А места конечно же чудные, и с точки зрения медитации на природных красотах, и с точки зрения фотоохоты, не говоря уж об охоте настоящей (дичи из рогатки можно было бы набить, не то, что из чего-то крупнее калибром), и с точки зрения практики езды по бездорожью, и с точки зрения рыбалки, как на реке, мало-мало не удавшейся в этот конкретный раз, так и на водоёмах острова, удавшейся на много-много процентов.

Что на самой Ахтубе-реке рыба ловиться, убедился, наткнувшись в Самаре на видеокадры, снятые год-два назад прямо на месте нашей стоянки, а так же на крутом песчаном береге, планы половить с которого у нас имелись, но были смыты четверговым дождём. У нас на базе, если верить видеозаписям, люди ловили щук, а на песочке – судаков и жерехов. Ну и молодцы! А во время нашего посещения рыба наверное ушла на дальние кордоны. Или не успела с них вернуться. Ну конечно же! Никто из нас не догадался сообщить ей (рыбе) о нашем скором прибытии, вот она и не приплыла нас торжественно встречать, откуда ж ей было знать, что хорошие ребята из града Самары едут, для которых она росла и отъедалась. Как мы её не высматривали, не обнаружили. А щуку на озёрах мы как раз и застали на её, щучьих, дальних кордонах, что и позволило выполнить ей своё предназначение, став звеном в пищевой цепи. Впрочем, одну щуку рядом с базой я поймал, вечерком, сдав черепашку-ниндзя с рук на руки и вернувшись на двадцать минут в тот самый заливчик в пятидесяти шагах. Рыба в нём есть, но вода гораздо холоднее озёрной, чем и обусловлена пассивность добычи. В такую погоду надо ловить на мёртвую рыбку (недавно узнал способ), попробуем как-нибудь. Охотиться хищнику лень, а не торопясь подплыть, заглотнуть трупик, на это может быть раскачается.

Что я всё о рыбе, да о рыбе… Рыбалка на рыбалке далеко не главное. В итоге, по-моему, так и получилось, что не зависимо от уловов, поездка понравилась всем. Каждому чем-то своим. Одни вечера у костра чего стоят. Вон, к примеру, брат, который рыбу вообще, как мне кажется, жалеет, ничего не поймал. На озёра с нами ездить отказывался, только на реке счастья попытал и всё. И доволен, столько всего интересного произошло. Да и у меня, если из поездки исключить рыбалку, счастья останутся полные штаны (с рыбалкой - переполненные).

Не рыбалкой единой жив наш брат. Фауна, достойная нашего внимания не исчерпывается подопечными ихтиологов. О черепахах рассказал, а кроме них в нескольких метрах от палаток обнаружились менее приятные представители семейства пресмыкающихся – змеи, целое семейство, мама, папа, дети сопливые, няньки всякие там. Всех возрастов и размеров, и это были явно не ужики. Спасибо, что греться к нам не приходили, только попозировали перед фотоаппаратами.

Синички в своём гнезде на дереве, к которому крепилась одна из наших палаток, позировать не желали, вылетали из дупла как ошпаренные. Насилу запапарацали одну из них. Спасибо милягам за песни. И украсть ничего не пытались.

Зато это пытался сделать орёл с крыльями в полтора метра размахом. Ему, видите ли, приглянулась одна из щук на куканах, та, что покрупнее. Выхватил из воды, и выронил, то ли кукан не пустил, то ли это была неловкая беремчатая орлиха. У щуки на спине осталась отметина от когтей, а этот пикирующий тяжёлый штурмовик очень величаво удалился. Впечатляющая птаха, очень красивая, крупная. Больше всего похож на орлана белоголового с герба нашего наиболее вероятного противника. Жаль, были не готовы к его появлению, это был бы шедевровый кадр!

Зато сами мы напоследок знатно фотоотпечатались. Зафиксировали в мелочах весь процесс сборов и отъезда, в числе прочего, и процесс техосмотра одной из машин, в котором приняли участие все присутствующие, кроме одного бездельника, который отлынивал, валяясь под кузовом, и очищение природного ландшафта от следов нашего пребывания. Я думаю, что если кого-то из нас ещё занесёт в эти же места, природа примет с радостью, помня бережливое к ней отношение.

И дорогу до парома она нам обеспечила прекрасную, несмотря на дождь накануне. У парома – очередь из машин. Думаю, о половодье беспокоились не только мы.

От грязи машина избавлена, груз внутри размещён равномернее, чем на пути из Самары, когда задние колёса ширкали по подкрылкам при любом лёгком подпрыгивании. Выкурена последняя трубка. Съеден прощальный Харабалийский шашлык и запит прощальным пивом. Осквернена прощальная Харабалийская обочина. Машина на обратном пути просто летела.

Иногда полёт прерывался по независящим от нас причинам. Били влёт гибэдэдэшники (гибэдэдастами их назвать язык не поворачивается, счас объясню, почему). Первый, Волгоградский, поклянчил оружия, даже не проверив документы. Сразу разглядев, что это не «Стингер» на багажнике, а рыбацкий тубус из бывшей в употреблении канализационной трубы, огорчился и потерял к нам интерес, как к потенциальным террористам, зато раскочегарился, как рыболов-распрашивальщик. Я кратко отчитался перед ним за наши успехи, сообщил, что в район Харабали года три за рыбой можно не ездить, ибо опосля нас там обстановка, как Мамай прошёл. «Всю рыбу, - говорю, - из этого района, - говорю, - мы съели, а что не съели, то понадкусывали и в Самару поволокли. У всех нас, - говорю, - брат Митька помирает, ухи просит». Парень разрыдался, ажно фуражку с головы уронил, и отпустил меня с миром.

А если серьёзно, нормальный парень, человек, как человек, на современного мента не похож ни каплюшечки. В его глазах я ни мании величия не заметил, ни мании преследования. Такого взяли бы в органы даже до того самого, рокового для всего населения страны, часа «Ч» в семидесятых годах, когда были ослаблены требования к моральному облику кандидатов, и в ряды облечённых властью ломанулись стройные колоны бездарей, не знающих куда податься после армии. В общем, не все они оказывается, «мусора», остались ещё и милиционеры. Или это приятный город Волгоград так влияет?

Увидев далеко слева монумент Родине-Матери, просто не могли не направиться к нему. Ехали долго. Красиво там, в Волгограде. Так и тянет при воспоминаниях о чистых, просторных, зелёных улицах чёрненько сострить: «жалко, что Куйбышев в войну не разрушили до основания». Пусть простит меня тот, кто посчитает эту мысль крамольной, но в каждой шутке только доля шутки, остальное - правда.

Ехали мы ехали, и приехали. «Мама» такая громадина! Впечатляет! Сфоткались. Непривычно, нашу странную для центра полуночного города-героя кампанию никто из людей в погонах даже не навестил. Нам было приятно такое невнимание. А может, бдили за нами на расстоянии.

Дистанция между двумя Волжскими городами, до Саратова, пролетела как-то незапоминающееся.

Была ночь. Три стремительных не роскоши, а средств передвижения, двигаясь по направлению на Полярную звезду, пересекали просторы нашей Великой страны, отслаивая асфальт кинжалами лучей света фар. Вёрсты дорог наматывались на колёса наших не знающих усталости железных рысаков. ( Ах-х-х, какой слог! Эта усё я самолычно напердумывал! ).

Рядом со мною, отдыхая от трудов праведных, с рацией в руках сопел во сне братишка Санёк (наш младшенький). Из рации раздавались голоса экипажей других машин, обсуждающих наше радиомолчание, нежелательное в условиях регулярной необходимости возобновлять запасы горючего.

Будить Саню я не собирался. Сон – это святое, а в таких экстремальных условиях тем паче. Начал устанавливать телепатическую связь, и вскоре получил результат. Прозвучала фраза, чёта типа – «наверное, Санёк спит, а рация у него в руках…но Андрюха должен нас слышать». (Интересно, почему для начала не предположили, что в нашей машине спят все?). Позднее сообразили, что я могу отвечать на их вопросы миганием фар, по типу «да»-«нет». Сообразили не сразу, видимо, помня о наших потугах включить печку не той ручкой. Наверное, считали, что и фарами мигнуть не додумаемся. Но в итоге пиплы законнектились, связь наладилась, и ни у кого не болела голова, когда же мне приспичит заправляться. Пусть не большое, а всё-таки разнообразие. А как я повеселился, слушая переговоры с обсуждениями нашего молчания! Может у кого-то и предположения, что нас террористы захватили, были? Не знаю. Теперь не признаются.

А Саратов – тот же Ленинский район Самары, только большой. Старина, деревянные домишки, дороги круто вверх – круто вниз. Можно «Жестокий романс» снимать, если город с мылом помыть. Хотя мыла не хватит, надо с порошком, да ещё в стиральной машинке. Да-а, не зря судят губернатора.

Сказав, почти по классику «прощай, немытая… Саратов», мы расстались, в том смысле, что мы с Саньком одни поехали дальше, а две машины заночевали в Волжской степи. Ну, или не заночевали, а заутревали. Солнышко уже намечало контуры на небушке.

Вроде бы особых виражей мы не выписывали, но дневное светило иногда маячило слева по курсу. Как-то по хитрому эту дорогу прокладывали. Или солнце в выходной день пошло «на лево» …?

Второй, он же последний, рыцарь дорог не поленился этим утром, в субботу измерить мою скорость. Ну не мог же я ответить на резвость машины чёрной неблагодарностью, и по велению запрещающих знаков загнать её в строгие рамки скорости до сорока кэмэ в час. Превысил-то, стыдно сказать, менее чем на червонец (серьёзно, стыдно. То ли бывало, в городе, на не самом длинном участочке, полтинник превысить в три раза – до сих пор приятно вспомнить глаза гаишников. Мельчаю, старею.) Ещё и трубочка для дуновений что-то там ябедничала о выпитом мною пиве. А гибэдэдэшник раз, и отпускает (не считая штрафика за скорость, конечно), после разговоров о рыбалке, о дороге. Чудеса! Что крест животворящий делает, в смысле, что схожесть интересов творит! Да-а-а, да-а-а-мам не понять. Все мы братья по рыбалке.

И вот мы в Самаре! (?) Да разве же это она? Мы вам оставили чистенький, светленький город, и что? Откуда-то грязи понавезли, снег раздобыли, набросали где ни попадя, да ещё небо перепачкали чем-то серым! Делать, что ли, нечего было? Странные какие-то. Не узнал я город, честно скажу.

Или не узнал бы его, даже будь всё совершенно без изменений? Очень вероятно, что да, настолько капитально впитался я в эту поездку. Едем, если не ошибаюсь, по улице, на которой провёл большую часть своей жизни. Да-да, именно по ней хожу каждые утро-вечер, на ней в детстве партизанил с друзьями против трамваев, закладывая на путях мины из патронов, бомбардируя вражеские поезда водяными бомбочками. И мозг подсказывает, что отсюда мы уехали всего-то неделю назад. Не может быть! Врёшь! Ощущения твердят другое – я покинул эти места в незапамятные времена, лет, эдак, мнадцать назад. Зная, что от конфликта сознания и подсознания может в зобу дыхание спереть, и смазка из шарикоподшипников в голове потечь, на всякий случай вспоминаю, нет ли знакомых психиатров… Смутно знакомый дом... Квартира, где я, кажется бывал. Какие-то коты лезут ко мне обниматься, опережая людей. Да, я здесь уже был! Захожу в комнату…

Да, это оно…То самое ощущение возвращения домой, к родным людям, после не короткой, на пару лет, отлучки! Просто запоздавшее на год-другой.

Время не берётся ниоткуда и не уходит в никуда. Таков закон. И вот к моим четырём дням, прошедшим за два календарных года, прибавились мои же два года, прошедшие за эти четыре календарных дня. Вот и всё. Моё личное время выровнялось с календарным.

С возвращением, реальность!

С возвращением, я?!

Сел быстренько накалякать отчёт о поездке на рыбалку, а в итоге подхватил вирус графоманства и родил сие творение. Не столько о рыбаках и рыбках, сколько о житие моем. Ну что же, что родил, то родил. Как говориться, не заталкивать же назад. Кто писал сочинения только на одни пятёрки, пусть первым кинет в меня камень.